Истинно арийский попаданец [СИ, с иллюстрациями] - Гера Греев

На вопрос: «Зачем ей этот социальный кредит нужен?» — удивленно ответила — «… Да что я, хуже других должна быть — дурня или злыдня… Как жизнь прожил, так тебя и уважают …».

В общем, оный, рекомый, социальный кредит занимал в этом обществе ту строчку, которую в нашем занимали деньги.

Вот только заработать его на наглую, отмороженную харю было сложнее, чем «мани».

Нет, конечно место, где можно в перспективе быстро заработать кучерявый СК можно было получить и по блату — ну например, полевым офицером в горячую точку или в палаточный городок, на дальней новостройке.

Но, в горячей точке могут жопу оторвать или под суд за чудеса загремишь, а на дальней новостройке неуютно и тяжело работать надо.

Про науку вообще особый разговор — если мозги не ворочаются и то, что есть, потеряешь.

Как мальчикам мажорам на хвост наступили — непонятки, но явно наступили.

Молодежь, судя по всему, старается побыстрее из дома в самостоятельную жизнь слинять.

Пропаганда, здесь, правда тоже оголтелая — покруче, чем у нас порнозвезд и ворье в парламентах раскручивают.

В общем — есть о чем подумать.

Андрей сунулся в то, что у этого «чуда инженерной мысли» называли салоном — сонное царство: «принцесса» пригрелась в медвежьей полости и, явно, уже не здесь; Геста изначально, с момента взлета, сопит в две дырки…

Куда податься бедному легионеру!?

Ладно, будем заниматься социологией, что у нас там еще не дочитано!?

Во бред, на первый здравомыслящий взгляд, пишут. Однако — говорит чукча — работает….

Еще бы не заработало — у нас опилкообразные котлеты для Макдональдса слабее рекламируют, чем здесь очередную местную «стройку века».

В психологии это называется подменой социальных ценностей — вместо модной хавки и бутылки амфитаминового пива, с громким рекламным треском подсовывают малолеткам идею фикс, о крутизне жертвенности на благо Родины.

И ведь блин верят — и полные штаны счастья.

На аэродроме подскока, пока заправляли машину, пообщался с ребятами-волонтерами из строительного батальона, которые грузовой борт ждали — наши кадры, у нас бы дома давно в легионе страницы топтали.

Блиин, даже непривычно — никто бриллиантами в зубах на тебя не сверкает, растопыренными пальцами, под присмотром трех охранников, в морду залезть не пытается.

Не, ну последних я даже люблю, особенно, когда жопохранители поняв, что на легион нарвались, тихо в углу усыхают, а блатная жопа сопли и слезы по морде размазывает.

Хозяева жизни, блиин — к о з л о т а.

Сначала меня колдобило, когда таких, прорвавшихся на страницы, зачищали, а потом ничего, привык, понял, что либо мы их, либо они нас…

Так что, по мне, уж лучше смотреть на местных Машек-колхозниц, которые, выпучив на тебя телячьи глаза, вслух мечтают о том, что после стройки аж в техникум поступят, чем встретить на панели соседскую девчонку, которая у тебя на глазах выросла, а теперь — вся из себя; все, что пожелаете и за доступную цену.

С деньгами, здесь, на российской части «подложки», еще большая хохма вышла.

Мало того, что за счет пропаганды, с упором на «социальный кредит», опять же произошла «подмена ценностей» — покупательные свойства денег сознательно постепенно нивелируют.

Нет, не покупательную способность — инфляции в стране нет. Именно «покупательные свойства» — то символическое и практическое значение, которое им изначально было присуще со времен царя гороха.

Заработки, так себе, если смотреть по сравнению со стоимостью предметов «средней необходимости» — низкие.

А вот тот уровень откровенной нищеты, что у нас стыдливо зовут потребительской корзиной, дотирован настолько, насколько это вообще возможно — ну, что бы люди не играли булкой хлеба или куском колбасы в футбол.

Квартиры фактически бесплатные и строят, судя по всему, столько, что морочить себе голову, самостроем — на любителя.

Опять же — низкопроцентный кредит. Ну, опять же, ровно настолько, что бы его вообще за кредит считали и услуги бухгалтеров покрылись.

Садики либо бесплатные, либо дотированные государством.

Обучение, при малейшем шевелении мозгами не только бесплатное, но и с возможностью субсидированной подработки.

Стипендией, правда, не очень размахиваются — обычно, в социальных случаях.

Продукты!? Да большая часть населения, живущая в малых промышленных городах, кроме гастрономии ничего не покупает — у каждого предприятия свои подсобные кооперативы, которые, кстати, показатель его статуса и которыми очень даже гордятся.

В общем, если со стороны посмотреть, структура проработана настолько, что люди чуть ли не на всем готовом, а вот закручено все так, что пашут в два раза больше нашего быдла, да еще и не только абсолютно добровольно, но и с чувством гордости за результат.

Да что удивляться, если людям с детства мозги на тему гордости за свою Страну и свой Труд промывают!

Зомби блиин!

Их бы в наш бардак засунуть, когда просто честно выполняющий свои обязанности — фраер, а социальный уровень определяется по растопыренным пальцам и величине бриллиантов в передних зубах.

Смотришь вокруг и Обидно….

Светлая, уютно устроившись в тяжелой шкуре, привычно слушала эмоции «зверя», раздраженно листающего свитки, описывающие ответы местного социума на возникающие раздражители.

Тяжелый сумбур мыслей; пятна образов, расцвеченные эмоциями — конфликт личного опыта и возникающего понимания.

Как ни странно, это было не только у него одного!?

Гееста, после каждого разговора с ним, так же уходил мрачный, с трудом сдерживающий раздражение и усталость.

Личной враждебности не возникало, а вот то, о чем они говорили, вызывало у них раздражение и неприятие, причем у каждого по своему.

Ну, это их проблемы — разберутся.

Намного интересней было посещение местного дома еды, во время короткой остановки на большом поле, заставленным самыми различными летающими ладьями.

Большой зал, заполненный столиками на четыре персоны, которые прибывшие иногда составляли вместе.

Большая часть людей — молодежь, только достигшая возраста принятия решений.

Веселые, открытые, что-то живо обсуждающие.

Отдельной группкой сидели погонщики ладей, их отличали знаки крыльев на одежде, и несколько групп воинов, во главе со своими «ведущими».

Громкие, низкие голоса, к которым она уже начала привыкать и устойчивая радуга возбуждения и положительных эмоций, пробивающаяся даже через местную, мутную пелену.

В такой радуге было уютно сидеть, расслабившись в тепле и отщипывая маленькие кусочки от местных странных кушаний.